«О политической ситуации в Российской
Федерации в связи с предстоящими в 2021 году выборами и позиции профсоюзов»
на заседании Генсовета 14 апреля 2021 года
Оценка политической ситуации в России и позиция профсоюзов в отношении этой ситуации подробно изложены в предложенном проекте постановления. В своем выступлении сконцентрируюсь на вопросе участия профсоюзов в избирательной кампании 2021 года.
Вопрос о позиции профсоюзов в избирательной кампании часто либо носит эмоциональный характер, либо имеет элементы умолчания. В том смысле, что все об этом знают, но не говорят. Давайте попробуем разобраться в том, какую именно позицию могут занять профсоюзы в контексте избирательной кампании 2021 года в органы власти. В любом решении должна быть логика. Организационная, финансовая и в том числе историческая. Соответственно, наше сегодняшнее решение должно быть проверено на оселке этой логики, исключив из обсуждения эмоции.
Хочу напомнить, что, наверное, самой эффективной профсоюзной избирательной кампанией в конце XX века в СССР было избрание в народные депутаты так называемой профсоюзной сотни от ВЦСПС. То есть ста депутатов по профсоюзной квоте. Но в полном смысле слова это нельзя считать конкурентными выборами, поскольку конкуренция была не между профсоюзными и непрофсоюзными кандидатами, а внутри выделенной квоты.
После развала СССР все избирательные кампании на федеральном уровне, в которых участвовали имеющие отношение к профсоюзам кандидаты, разделились на два типа.
Первый тип. Самостоятельное участие профсоюзов как отдельного субъекта в избирательной кампании.
Это участие в выборах в Госдуму в 1995 году в составе блока движения «Профсоюзы России — на выборы» и избирательная кампания в Госдуму партии «Союз труда» в 2016-м. В 1995 году блок набрал небольшой процент голосов, в 2016-м «Союз труда» не был допущен к выборам из-за претензий к подписям. Хотя это было уникальное событие: за две недели было собрано больше 200 тысяч подписей. Но не получилось. Пока. Хочу публично поблагодарить тех коллег, которые вложили много сил в «Союз труда».
Второй тип участия профсоюзов в выборах. Поддержка кандидатов из профсоюзной среды, которые идут самовыдвиженцами или используя чужие партийные механизмы.
В 90-е годы профсоюзные кандидаты шли по спискам Аграрной партии России, Конгресса русских общин, ЛДПР, «Яблока», КПРФ, даже — Союза правых сил, а также самовыдвиженцами. Однако это был период явной социальной и политической неустойчивости в стране. А также — что важно — период относительно небольших требований — к сбору подписей, к ведению избирательной кампании, к избирательному штабу и к сбору средств в обстановке слабости государственной власти. Образно говоря, перефразируя Ленина, в тот момент почти каждая кухарка могла научиться и стать депутатом Госдумы — при стечении обстоятельств, конечно. И при крайне высоком уровне конкуренции между политическими партиями, каждая из которых не имела контрольного пакета в органах власти, была вынуждена искать поддержку, в том числе у профсоюзов.
Последняя такая кампания на федеральном уровне прошла в 1999 году. Она же была для профсоюзов России максимально успешной. В созыв Госдумы были избраны 13 профсоюзных активистов. Базируясь на этом результате, была создана и межфракционная депутатская группа «Солидарность» — как инструмент отстаивания (или, если говорить прямо, лоббирования) приоритетных для профсоюзов законопроектов. В 2000 году декларация о вступлении в группу была подписана 21 депутатом Госдумы третьего созыва. В дальнейшем межфракционная группа формировалась в каждом новом созыве Государственной думы, включая текущий седьмой созыв. Численность группы варьировалась от 21 депутата в третьем созыве до 37 депутатов в четвертом — пока что это максимум. Сейчас, по состоянию на конец марта 2021 года, в нее входят 29 депутатов Госдумы и один член Совета Федерации, из которых девять человек имеют прямое отношение к профсоюзам.
Таким образом, можно сделать первый вывод.
С точки зрения прохождения в органы власти на сегодня более эффективным является механизм использования чужих партийных списков, а не самостоятельное участие в выборах. Как бы ни было это неприятным лично мне.
В чем причины этого?
Проблема заключается в том, что в России сейчас любая профсоюзная структура не «заточена» под участие в выборах: отсутствует необходимое финансирование; актив не готов в массовом порядке профессионально работать на выборах; есть юристы из области права, но нет «избирательных» юристов; нет административного ресурса. А когда в случае «Союза труда» было принято решение о поддержке на федеральном уровне, то на региональном уровне эта поддержка в большинстве случаев была оказана формально, лишь в виде регистрации регионального отделения и сдачи отчетов в налоговую. Так сказать, «на ремонт Провала», чтоб не слишком провалился.
Но есть и другая сторона дела. Участие в выборах в качестве отдельного субъекта для профсоюзов означает неясные выборные перспективы — при однозначном негативе от партий-конкурентов и власти, которые в состоянии «организовать» соответствующие препоны. Кроме того (не нужно питать иллюзий) на сегодня сбор подписей для регистрации списка кандидатов — это абсолютно надежный фильтр, ограждающий списки для голосования от неожиданностей. Что и показал опыт «Союза труда».
Самостоятельное участие профсоюзов в выборах — это своеобразный краш-тест, который оценивает ресурсы организации в целом и возможность их централизованного использования, мобилизационную готовность, скорость реакции и т.д. Пока что во время самостоятельного участия в выборах профсоюзы этот краш-тест не прошли. Возможно, если будут сделаны организационно-финансовые изменения, можно будет снова обсуждать эту тему.
Если мы не имеем возможности самостоятельно — по аналогии с лейбористской партией — продвигать кандидатов в депутаты, остаются варианты чужих партийных списков.
Перечень парламентских партий в России в основном сохраняется неизменно почти 20 лет. Чуть меньший срок в Федеральном собрании контрольный пакет на принятие решений находится у партии «Единая Россия». Из перечисленных мною депутатов Госдумы, входящих в группу «Солидарность», подавляющее большинство составляют представители фракции «Единая Россия» в Госдуме — 23 человека, КПРФ — 4 человека, по 1 представителю «Справедливой России» и ЛДПР.
У профсоюзов есть определенная история отношений с каждой из перечисленных партий. В 90-е годы существенная часть профсоюзных активистов шла на выборы в рядах компартии. Тем не менее в определенный момент КПРФ сделала акцент на создании на предприятиях советов трудовых коллективов, рассматривая их как свою возможную организационную опору. Это могло привести к системному ослаблению профсоюзных организаций на предприятиях и, конечно, не могло быть поддержано — и не было поддержано профсоюзами. Эти организационные шаги и последующая оскорбительная риторика представителей КПРФ вбила клин между компартией и профсоюзами. И потому, несмотря на ряд инициатив, по содержанию близких к профсоюзным, возможное сотрудничество выглядит почти невозможным.
Прошу понять правильно: это — не «обидка». На пленуме Московского горкома КПРФ в прошлом году выступает первый секретарь Рашкин и говорит (цитата): «…официальные профсоюзы перестали выполнять функцию консолидации трудящихся. Они не формируют, а разрушают пролетарскую солидарность, действуют в интересах эксплуататоров. Как и все на свете, капитал стремится превратить профсоюзы в товар. Поэтому он скупает профсоюзных вожаков. (…) Недоверие россиян к шмаковской ФНПР и другим «традиционным» профсоюзам растет. Этому способствует слабая работа по защите трудовых прав членов профсоюзов, сращивание с властью, уступки, нивелирование конфликтов вместо их решений, игра в «поддавки», бизнес-интересы топ-менеджеров профсоюзного движения и сутяжничество. Построенная «верхами» организация никогда не жила интересами «низов». Альтернативные профсоюзы в России набирают популярность. Самыми яркими представителями «новых» профсоюзов являются «Действие», «Альянс врачей», МПРА». (Конец цитаты.)
Сказанное — это показатель не только того, что руководство КПРФ живет в мире иллюзий. Такими заявлениями оно окончательно сжигает даже еще теоретически возможные мосты между профсоюзами и компартией.
«Справедливая Россия» структурно ориентируется на профсоюзы, не входящие в ФНПР. Хотя за последний год начались эпизодические встречи — то депутатов с питерским профактивом, то Сергей Миронов поговорил по видео с профактивистами из Челябинского обкома ГМПР. Но системно в отношениях ФНПР и «Справедливой России» это ничего не меняет.
Подход Жириновского к профсоюзам за последние несколько лет был чуть ли не единственным и самым экстравагантным. Он просто предложил отдать Колонный зал Дома союзов.
Исключением в этих длительных, я бы даже сказал, исторических отношениях является партия «Единая Россия». В том смысле, что она всегда публично с уважением высказывалась в адрес профсоюзов. До 2011 года у ФНПР было подписано соглашение с фракцией партии в Государственной думе. Оценивать уровень сотрудничества имеет смысл по принятым и не принятым Госдумой законопроектам. Мы все прекрасно понимаем, что в Госдуме фракция партии «Единая Россия» имеет контрольный пакет. Те законопроекты, которые она поддерживает, перейдут в ранг закона.
Наличие такого контрольного пакета имеет не только свои плюсы, но и, как ни странно, свои минусы. Это означает, что по социальной эффективности законов, которые принимает Государственная дума, судят в первую очередь о партии «Единая Россия». Но если такие законы принимаются в период экономического роста и благотворно влияют на явный рост зарплат и пенсий — эта оценка со стороны общества положительная и благожелательная. Понятно, что всегда есть оппозиция, которая говорит, что она «смогла бы лучше», но рост экономики, рост доходов населения позволяет на это не обращать особого внимания.
Другая оценка начинает проявляться в обществе в случае, если роста экономики нет, а реально располагаемые доходы падают. На эту тему есть классическое выражение: «Партия, которая объявляет своей заслугой дождь, не должна удивляться, когда ее обвиняют в засухе». Это та самая проблема, с которой сейчас сталкивается «Единая Россия». Приватизировав по партийной линии экономические успехи России в период экономического роста, нельзя, оставаясь у власти, не нести ответственности за социальные и экономические проблемы сегодняшнего дня.
Давайте попытаемся оценить эффективность прохождения законопроектов, приоритетных для ФНПР, в Государственной думе, которая — еще раз повторю — в смысле принятия решений контролируется «Единой Россией». Понятно, что все законопроекты, грубо говоря, имеют разный удельный вес. Среди поддержанных профсоюзами масштабных законопроектов, чье принятие было обеспечено голосованием фракции «Единая Россия» в Госдуме, есть закон о запрете заемного труда, есть закон, обеспечивший повышение МРОТ на уровень не ниже прожиточного минимума. Нельзя не отметить закон, который ввел удаленную, дистанционную работу в поле трудового законодательства, предотвратив правовой беспредел работодателей. Можно перечислить большое количество таких инициатив, ставших законами. И это серьезные достижения в области трудового законодательства, повлиявшие на благосостояние и трудовые права российского работника, члена профсоюза.
Но также есть и блок законов о пенсионной реформе, который в 2018 году приняла «Единая Россия», и последовавшие профсоюзные поправки к нему, которые тоже были приняты «Единой Россией». Поправки, конечно, улучшили первоначальный вариант, но, по моему оценочному суждению, не искоренили главный недостаток — «пенсионная реформа как повышение пенсионного возраста». Я не призываю сейчас открывать дискуссию на эту тему. Проще всего посмотреть статистику по приоритетным для ФНПР законопроектам за последние два года.
За период работы Государственной думы седьмого созыва ФНПР рассматривала в качестве приоритетных (то есть важнейших для социально-трудовых отношений) 211 законопроектов, из них принято 64 федеральных закона. Из поддерживаемых ФНПР принято 46 федеральных законов, отклонено 27 законопроектов. Из законопроектов, против которых выступали профсоюзы, принято 5 федеральных законов, отклонено 42.
В 2020 году на рассмотрении Госдумы находился 61 приоритетный для ФНПР законопроект. Из них 27 поддерживались профсоюзами. Дума приняла 6 поддержанных ФНПР законов, а 5 поддержанных профсоюзами законопроектов были отклонены из-за отсутствия кворума (не голосовала «Единая Россия»). Из 34 не поддержанных профсоюзами законопроектов принят один закон, за который проголосовали депутаты «Единой России» и «Справедливой России».
Как можно оценить эту статистику? Конечно, нам хотелось бы большего процента принятия поддержанных профсоюзами законов. Конечно, нам НЕ хотелось бы принятия законов, против которых мы выступаем. Но давайте не прятать голову в песок и по примеру Ипполита Матвеевича Воробьянинова задавать любителям шахмат из города Васюки вопрос: «Господа, неужели вы нас будете бить?!» «Единая Россия» — это не профсоюзная партия. Профсоюзную партию мы с вами на данном историческом этапе не создали.
«Единая Россия» принимала законы, которые профсоюзам нравятся. Но она будет принимать законы, которые нам на 100% не понравятся. Не нужно питать иллюзии на этот счет.
При этом в начинающейся сейчас избирательной кампании бОльшая часть кандидатов в депутаты, относящихся к профсоюзам, пытается пойти по партийным спискам «Единой России», меньшая — по линии других партий.
Представляется, что для профсоюзников, которые претендуют сейчас на попадание в законодательные органы власти, вопрос со стороны профсоюзов заключается не только в том, «Как именно, через какой механизм ты попадешь в парламент или заксобрание?», но и в том, «Что ты там будешь делать? За какие решения будешь или не будешь голосовать?». Последний вопрос важен потому, что, не проговорив его, мы в 2018 году столкнулись с таким предметом, как «партийная, фракционная дисциплина». Когда внезапно обнаружилось, что профсоюзные вроде бы депутаты принимают решения исходя из партийной, фракционной дисциплины. Далее выяснилось, что в этом есть определенная логика: если партия выделила существенные ресурсы и сделала кандидата депутатом, наверное, она рассчитывает на взаимность. То есть на партийную дисциплину и фракционное голосование. А они, в свою очередь, могут расходиться с профсоюзной позицией.
Вопрос не стоит так: нужно или не нужно представителям профсоюзов участвовать в избирательной кампании. Нужно!
Точно так же вопрос не стоит и о поддержке отдельной партии. Во-первых, к нам пока что за такой поддержкой не обращались. А во-вторых, позиции любой партии — что «Единой России», что КПРФ — будут отличаться от профсоюзных, иногда очень серьезно.
Вопрос заключается в том, как фиксировать обязательства профсоюзных кандидатов в депутаты перед профсоюзной структурой. Выборы у нас не только в Госдуму, поэтому речь не только о ФНПР на федеральном уровне. Эта идея сейчас носится в воздухе — относительно законодательного оформления обязательств кандидатов перед избирателями. Тем самым депутатов пытаются сделать ответственными перед теми, кому они что-либо обещали и кто их поддержал. А теперь вопрос: на чем в настоящий момент может базироваться ответственность профсоюзных депутатов перед профсоюзами, если партии, а не профсоюзы продвигали их в парламент?
Пока что предвыборная поддержка профсоюзами любого политика или даже своего коллеги основывается не на том, что он им что-либо обещает, устно или письменно. Можно вообще ничего не обещать, но, тем не менее, заручиться поддержкой профобъединения. Более того. В результате избрания по партийному списку у депутата получается гораздо больше обязательств перед партией, нежели перед профсоюзами, которые вроде бы его поддержали, ничего не требуя и рассчитывая исключительно на его принадлежность к структуре и трогательные воспоминания.
Профсоюзы и профсоюзные депутаты слишком долго прожили в «гражданском браке». Пора формализовать отношения, иначе это может выглядеть неприлично в связи с большим количеством потомства в виде законов, поддержанных профсоюзами, а также некоторого количества законов, что называется, нажитых на стороне.
Есть разные возможные способы такой формализации. Есть практика заключения региональных соглашений. Например, Федерация профсоюзов Челябинской области заключала соглашение с депутатами Госдумы, правда, не относящимися к профактивистам. Аналогичный опыт есть у Объединения организаций профсоюзов Республики Бурятия.
Дело осложняется еще и тем, что мы сейчас, на этапе выдвижения кандидатов и в периоды праймериз, не можем даже точно сказать, какое количество профсоюзных кандидатов и по каким партиям пойдет на выборы. Однако определяться нужно уже сейчас.
Наше решение должно состоять из двух частей.
Во-первых, необходимо поддержать тех профсоюзных кандидатов, которых, извините за тавтологию, поддержали профсоюзные структуры. То есть в отношении которых отраслевой профсоюз или территориальное профобъединение приняли решение о поддержке. Причем, конечно, это решение не должно оставаться на бумаге. Раз решили поддерживать — то нужно пропагандировать и агитировать в их пользу, идти и голосовать.
А во-вторых — далее, когда станет ясен масштаб исхода профактивистов во власть, необходимо поручить Комитету политического анализа ФНПР разработать Единый реестр профсоюзных кандидатов, которые готовы подписаться под рамочными общепрофсоюзными обязательствами. Такими рамочными обязательствами могли бы стать обязательство при голосовании учитывать позицию ФНПР и обязательство руководствоваться и поддерживать программу нормотворческой деятельности, принятую ФНПР. Это не является панацеей. Но это будет публичным, зафиксированным обязательством, которое, возможно, поможет нашим коллегам обосновать свою приверженность профсоюзной позиции во время конкретных голосований.
Если же говорить глобально, то сила и влиятельность профсоюза в законодательных органах пропорциональна его силе и влиятельности за пределами этих органов. И поэтому странно иногда слышать от коллег: «ФНПР должна оказать влияние на принятие…» — и дальше длинный список законов, притом что те же коллеги на общие акции не ходят, профсоюзным агитпропом не занимаются, солидарность не проявляют и «Солидарность» не подписывают, а взносы расходуют на свою зарплату и матпомощь.
Примерно сто лет назад Сталин сказал: «Отсталых бьют». Сейчас во власть попадают сильные. Сильные — по разным параметрам: по уму, по эффективности, по кошельку, по готовности на всё. И власть слушает всех этих сильных. У нас с вами есть свой потенциально очень сильный параметр — структура, основанная на солидарности. Давайте активнее переводить эту потенцию (в переводе с латинского — силу) в реальность, чтобы увеличивать свое эффективное влияние на любые выборы.
Александр ШЕРШУКОВ
